tory wrote:Ну а вот почему- Солженицына, например, не знали, а Высоцкого знали? От чего-кого это зависело?
Зависело это от жанра. Переписывание песен на магнитофонах было возможно, а вот самиздат пресекался очень жестко. Если помните, вся множительная техника стояла в секретных отделах, и работали на ней люди с допуском. А магнитофоны были у людей. Но тоже власти всячески препятствовали распространению. На шаовском форуме я давала ссылку на статью, в которой описывался последний концерт Высоцкого, состоявшийся в подмосковном Калининграде 16 июля 1980 года. Была сделана запись, которую ГэБисты тут же изъяли и опечатали.
Популярность Высоцкого (как автора и исполнителя песен) появилась не в один час. Сначала власти, видимо, не придавали значения песням, а потом уже не делали в отношении Высоцкого резких движений по причинам, описываемым мною в предыдущем посте и показанным частично в фильме.
"Несоветскость" Высоцкого была не только в том, что он не писал о БАМе. Вся стилистика его песен отличалась от официального советского искусства, как бы сказали сейчас, был это неформат. Но и по содержанию в песнях звучало то, о чем никогда не говорилось официально. Например, песня про Сережку Фомина, которого "спасал от армии отец его, профессор", а потом "Встречаю я Сережку Фомина, а он герой Советского Союза", песня про Мишку Шифмана, где упоминается антисемитизм (Тогда был пролетарский интернационализм, никакого антисемитизма в СССР не было, разумеется по официальной точке зрения). Тема Великой Отечественной войны тоже раскрывалась не в соответствии с официальной версией "Он не вернулся из боя" и т.д. Тогда это уже было диссидентством.